Сам Зыгмунт издавна оставил бричку и сейчас двигался на жеребце, который ему подвели в Шатах, что милях в пятидесяти опосля Ковно, первом на его пути местечке, до которого донесся слух, что в Литву в конце концов приехал воевода. Она игриво усмехается и, наклонившись, шепчет - А у нас здесь одна ваша знакомая. Боятся революции, а германец поможет династии. Он ненасытно целовал ошеломленную женщину. Расплата за их уже видится Гоголю в старости и угасании - предзнаменовании физической погибели и факте погибели духовной..