Самый тот факт, что Журомский - не реальный, а "фальшивый", давал излишний козырь обвинению. Глаз его покраснел, старик угрюмо молчал. Черный волкодав ощерился и рванулся вперед. Гульшари, из окна следя за царственным братом, то лупила прислужницу по щеке, то глотала от злобы сладости. Если глядеть со стороны раны, выяснить его было просто невозможно..